Все на продажу

Только один футболист стартового состава сборной Бразилии на чемпионате мира 1970 года, почти официально признанной «сильнейшей сборной в истории мирового футбола», впоследствии поиграл в Европе – это отправившийся в «Марсель» Жаирзинью.

 Только в прошлом, 2005 году за пределы страны отправились 878 бразильских футболистов – не все, конечно, в Европу, кто-то – в Казахстан и Индонезию. Можно смеяться над архаикой здешних арен и феодальным характером управления бразильским футболом, но хорошо бы сначала попытаться припомнить какой-нибудь другой, функционирующий с подобной производительностью. Уезжают из Бразилии все больше, но меньше тут не становится. Именно бразильский «Сан-Паулу» в данный момент владеет Кубком Либертадорес, а также званием сильнейшего клуба мира, выигранным в декабре у «Ливерпуля». Если кто-то к этому званию относится со скепсисом, то имейте в виду, что, будь у «Сан-Паулу» шанс заявиться на чемпионат мира среди сборных со всеми своими воспитанниками, он и там претендовал бы на победу. В «Милане» это Кака, Кафу и Сержинью, в «Реале» – Баптиста и Сисинью, в «Барселоне» – Эдмилсон, в «Севилье» – Луис Фабиану, в «Парме» – Фабиу Симплисиу, в «Бетисе» – Диего Тарделли, в «Локомотиве» был Лима, далее – почти везде.

Родители покупают мяч своим детям и придумывают для них амплуа еще до того, как те начинают ходить

Именно массовая футбольная эмиграция компенсировала перманентную недоразвитость управляющих бразильским футболом структур: это она сделала игру профессией. Если герою того же ЧМ-70 Пеле приходилось долго убеждать маму, что футбол – это не такая уж плохая альтернатива занятию алгеброй, то сегодня сами мамы планируют, что их 8-летние дети скоро заключат контракт с «Барселоной» и купят им дом на побережье. Координатор юношеских структур «Сан-Паулу» Рейналдо Авино демонстрирует мне сверкающий свежей краской комплекс клубной академии, возведенный год назад на деньги от продажи Луиса Фабиану: «Теперь понятно, почему даже на матчи Кубка Либертадорес мы не боимся выставлять 18-летних?»

Академия «Сан-Паулу» – лучшая в стране, и сюда везут игроков со всей Бразилии. Рейналдо рассказывает, что даже нынешнего цээсковца Вагнера Лава привозили, но его агент, или, как чаще говорят в Бразилии, – импресарио, выставил неадекватные условия. При всей своей простительной гордости за новенькую академию Рейналдо не склонен переоценивать ее роль. «Все же такие академии для Бразилии – исключение, а не правило. Главный секрет, конечно, состоит в том, что родители покупают мяч своим детям и придумывают для них амплуа еще до того, как те начинают ходить».

В принципе, и без мяча, если что, можно обойтись. Полузащитник «Шахтера» Матузалем как-то рассказывал мне, что когда мяча у него не было, он играл с друзьями консервной банкой или скрученными в комок носками.

Несладкая жизнь

Жерсону 15 лет, и на протяжении пяти последних он регулярно ездит на отборочные сессии различных бразильских клубов. Пока безрезультатно. Но Жерсон убежден, что когда-нибудь Бог отметит его старания, тренеры – его таланты, и он будет принят в команду. Просто каждый год на таких сессиях он находится в прямой конкуренции с тысячью кандидатов, и среди них попадаются другие старательные и талантливые. Жерсон – фланговый игрок, по-бразильски – латераль, и он считает, что манерой игры напоминает Сисинью. В его карьере даже был один почти профессиональный клуб, носивший циничное имя «Экспорт» и принадлежавший одному испанскому импресарио. «Экспорт» не выступал ни в какой лиге, там просто тренировали футболистов и проводили выставочные матчи с целью их перепродажи. Из «Экспорта» Жерсона отчислили, когда тот отказался подписать контракт на условиях испанца: 80% прав на игрока должно было отойти клубу, 20% – самому игроку, в обмен на еду и оплату проезда до тренировок. Не очень понятно, какую юридическую силу могло иметь такое соглашение, но в бразильском футболе вообще много всего непонятного. Наверняка хороший адвокат смог бы разорвать любой из подобных контрактов. Только откуда у парней из фавел деньги на хорошего адвоката?

Может быть, Жерсона примут в команду уже сегодня. Мы познакомились на отборе во «Фламенго», в пригороде пригорода Рио-де-Жанейро, на некошеном поле военной части. Добраться сюда из центра можно, только сменив четыре автобуса. Такая удаленность рекрутинг-центра популярнейшего клуба Бразилии – очевидно, одна из стадий селекции потенциальных новобранцев, тест на настойчивость и сообразительность.

Один импресарио привез 17 детей: те, кого возьмут в школу «Фламенго», сразу станут стоить дороже

Каждый пятый из заявившихся на просмотр приехал сюда из-за пределов штата. Луис Карлос, координатор школы «Фламенго», кивает на старый автобус за забором военной части. Один импресарио привез сюда 17 детей: те, кого возьмут в школу такого знаменитого клуба, сразу станут стоить дороже. Сейчас, когда подобные тесты идут по всей Бразилии, по стране ездит много таких автобусов. Сегодня просматривают тех, кому 15–16. «У нас даже сын Зико, легенды «Фламенго», отбор не прошел», – хвалится Луис Карлос, характеризуя строгость и непредвзятость тестов, и сетует на дисбаланс в заявке. На отбор заявились четыре десятка нападающих, дюжина защитников и один-единственный вратарь. Обычная история. Причем даже в этом вратаре Луис Карлос узнает парня, который в прошлом году приходил как форвард, просто конкуренции не выдержал.

Во время матча сочувствую этому парню как-то особенно сильно. Во-первых, внятных ударов по его воротам слишком мало, чтобы дать себя проявить. А во-вторых, ясно видно, что ему нестерпимо хочется в атаку. Участие в отборе обходится кандидатам в 23 реала ($10), которые идут на медицинскую страховку. Здесь бьются серьезно, без казавшихся в этой стране неизменными улыбок на лице и без обаятельной бразильской расслабленности. Это последняя возрастная группа, которую в профессиональных клубах приглашают напросмотр – и 99%, которые его не пройдут, в жизни уже не светит ничего сильно более радужного, чем карьера мойщика посуды. Доктору уже минут через двадцать после начала отбора приходится спуртовать к центральному кругу, чтобы констатировать перелом запястья. Парень, сломавший руку, приехал с севера страны и теперь не сможет играть в футбол 3 месяца. Условия отбора в таком возрасте намного жестче, чем в остальных. Этим взрослым уже парням мало быть хорошими футболистами. Хороших, в общем-то, уже хватает среди тех, кто занимается в школе «Фламенго» с 7–8 лет. Им нужно быть гениями.

Откуда в таком возрасте взяться гениям, не принадлежащим еще каким-то клубам? «Да все оттуда же, – говорит Луис Карлос. – Из фавел. Там столько талантов на самом деле, что если всех разыскать, правильно по позициям расставить, можно выигрывать Кубок Либертадорес».

А Жерсона снова не взяли. Деньги на этот отбор он заработал, торгуя рисом, и ему даже предлагают в этом бизнесе временную работу. Но соглашаться Жерсон пока не планирует. Собирается тренироваться и пробоваться еще.

Земля без хлеба

Воскресенье. Кампу-Лимпу, гигантская фавела на юге Сан-Паулу. Вокруг ее футбольного поля собраны все типы местного населения – от общительных, подвижных старичков, жарящих шашлыки-шуррашку за воротами, до попрошайничающих кошек и собак. Костлявая коза в дальнем углу поля, который упирается в свалку, жует шкурки от бананов. Больше жевать нечего: травы на поле практически нет. Именно благодаря игре босиком на terraos, земляных полях вроде этого, бразильские футболисты обладают такими мощными голеностопами, позволяющими отправлять мячи в сетку ворот «Челси» в 1/8 финала Лиги чемпионов с 20 метров без скорости и без замаха. На этом конкретном terrao тренировал свои голеностопы родившийся в Кампу-Лимпу капитан сборной Бразилии Кафу.

Весь день, от рассвета до заката (который тут, конечно, не чета ипанемскому), идут матчи какого-то местного турнира. Игроков в избытке, но существенно не хватает судей. Уговорили одного из мужиков отвлечься от шуррашку и отработать матч со свистком, но с позором изгнали после первого тайма за непоследовательную трактовку игровых эпизодов – и на протяжении всего перерыва упрашивают нового. Лишь несколько подростков, сгрудившихся под навесом у свалки, не играют, не судят, не дымят шуррашку и не сопереживают какой-нибудь команде – а тихо курят марихуану.

Глядя на несметное количество талантов, окончательно осознаешь, что появление футболистов в Бразилии – вопрос добычи, а не производства

«Подростки? – переспрашивает фотограф Андре. – Да у этих 16-летних, может быть, уже по паре детей». Рассказывает, что нынешнего форварда «Интера» и сборной Бразилии Адриану мама родила, опять же, 16-летней. Адриану тоже, как и Роналдо, в детстве болел за «Фламенго», тоже не имел денег для поездок на тренировки, но имел изрядную смекалку: он садился в автобус в полной экипировке самого популярного бразильского клуба и ездил бесплатно. Поначалу мы планировали отправиться на съемку в те самые фавелы Рио, где росли Роналдо и Адриану, но не получили разрешения представителей наркосиндикатов – единственной институции, по-настоящему жизнь этих фавел контролирующей. Рельеф в Рио гораздо более сложный, чем в Сан-Паулу, и футбольные поля в тамошних фавелах есть только на вершинах. А в условиях развязанной войны за сферы влияния эти вершины приобрели стратегическую важность, чужим туда ходу нет.

Один из бразильских тренеров пытался объяснить мне различия между школами футбола Рио и Сан-Паулу, а также явно наметившийся перевес последней, тактическими причинами: «Схемы клубов из Сан-Паулу более оборонительные, а потому более современные». Но теперь-то я вижу, что это ерунда. Просто если в Рио большинство оттачивало свою технику на пляже, то в Сан-Паулу – на жестком грунте терраос, где мяч двигается быстро, а ногу ставят плотно. Здесь, в Кампу-Лимпу, глядя на несметное количество никогда не встречавшихся с футбольным тренером талантов, окончательно осознаешь, что появление профессиональных футболистов Бразилии – вопрос лишь добычи, а не производства. Это колоссальные залежи ископаемых, оказавшихся на стыке XX и XXI веков страшно полезными. Натуральные ресурсы. Недра. Может, как и сырая нефть, они нуждаются в переработке, но если поднести спичку – горит и так. Пускай за год из Бразилии выкачали 878 игроков, уровень футбола все равно остался приличным. Эта фантастическая цифра, в сущности, говорит только о емкости внешнего рынка. Она вполне могла быть больше, потому что емкость этих недр неисчерпаема. Может быть поэтому, к слову, футбольное лобби в бразильской политике так всесильно – как нефтегазовое в российской.

Босоногие дриблеры, охотно выделывающиеся перед фотокамерой, интересуются, по какому телеканалу их потом покажут. Набор финтов у каждого из них явно больше, чем у среднестатистического футболиста российской премьер-лиги, пусть даже кроме финтов они ничего пока не умеют. Особенно впечатляет долговязый мулат лет двенадцати в сантосовской футболке с именем Робинью на спине, у которого есть вращающиеся непостижимым образом стопы и даже персональные поклонники. Он упоенно идет в дриблинг и пока не слишком интересуется воротами соперника. Он пока не видит партнеров и скорее потеряет мяч, чем отдаст пас. Но я представляю, сколько за него заплатят «Реал» или «Барселона», когда он заинтересуется и увидит.

автор: Дмитрий Навоша, Спорт Сегодня